– О, вы знамениты своей щедростью! – радостно воскликнул престарелый сибарит, почти потирая руки от удовольствия. Вот же любит деньги, даже свой аристократический вид потерял, и как глаза в предчувствии наживы засветились.
– Отступи от нее! Те, кто нанял тебя, наверняка говорили, что я не убиваю. Ради тебя я нарушу свои принципы, – прорычал я, пиная подальше от себя последнего покалеченного. Отлетев, тот воткнулся головой в снег.
Волк, не обращая на меня ни малейшего внимания, сел перед дверью в ожидании, которое я расценила как «добро», и помчалась к машине.
Тео засмеялся и через минут пять вновь захрапел.
Я позвонила Нику, попросив пойти с нами. Он не горел желанием, но и не отказал.
– Так что мне делать? – Я так и не поняла, какое отношение это имеет к ранам Тео.