Колосс тоже, сорвавшись с места, кинулся в сторону начавшейся заварухи. Остальные три Палача встали в стойку, готовые принять бой. Один только Преклов остался сидеть и, не придумав ничего лучше, вынул из кобуры табельный ПА.
– Господи, – покачал профессор головой, глядя на кровавое месиво, заменяющее теперь нижнюю челюсть и нос бедолаги. – Длинноваты. Однозначно длинноваты.
– Даже не думайте, – процедил Глеб, пятясь к выходу.
– Спокойно и уверенно, – будто прочитав его мысли, произнес Грубер. – Не останавливаться. Идем, как к себе домой.
Глеб стоял в коридоре, окруженный четырьмя гвардейцами, и наблюдал, как Комиссар, разводя руками, словно оправдываясь, что-то объясняет сухонькому лысоватому старичку в синем халате поверх делового костюма. Старик слушал его, почти не перебивая, лишь изредка открывал рот, чем стимулировал особиста к новым словоизлияниям и виноватым па. Наконец старичку это надоело, и он, остановив коротким жестом поток оправданий, направился к Глебу.
– Три часа сорок шесть минут. – Глеб остановил таймер и кивком головы выразил Волковой свое почтение за точность расчетов.