– …ПЗРК, – помог закончить фразу Крайчек. – Так мне доложили. Да, это нельзя назвать обычным арсеналом ополченцев. Но когда разведка сообщает плохие новости, они чаще всего заслуживают доверия. Это мне подсказывает опыт тридцати с хером лет службы. Однако не исключаю, что у тебя есть в наличии веские аргументы против. Желаешь изложить?
– Да, мне звезды на броне очень понравились. Такие же нарисую. А в остальном… терпимо. Ты превзошел мои ожидания.
Глаза пилота испуганно забегали, словно он понимал, о чем идет речь.
Накаляющуюся ситуацию спас подъехавший «Лис». Машина остановилась, и из нее вышли три человека, один с лейтенантскими нашивками. Кипучая воспитательная деятельность сержанта тут же прекратилась. Он сделал шаг назад от побледневшего Вержбицкого, развернулся лицом к офицеру и, скомандовав отделениям «Смирно!», взял под козырек.
– Да ты еще и гений! Не знал я, что курсант-второгодок способен определять степень нанесенного урона! А что, если ты сейчас тащишь полудохлый кусок мяса, отставая от подразделения и снижая его огневую мощь в точке соприкосновения с противником?! Что, если этот раздолбай получил пулю в брюхо и медленно подыхает, увещевая тебя на ушко в легкой контузии, потому как не хватает куску говна смелости умереть достойно, не цепляясь за жизнь, как последняя блядь?! Отвечай!
Шум турбин усилился, по фюзеляжу пошла ощутимая вибрация, но через минуту она исчезла. Других признаков отрыва от земли никто не заметил.