– Вина! – крикнул Иван гридю. – Нет, погоди! Лучше пива…
– Недосуг! – ответила Млава. – Люди идут и идут. Проведали, что сына твоего принимала. Не бедствую.
Алексий запутался в словах, не зная, как повежливее спросить, но Иван догадался.
Он улыбнулся и наполнил ей чашу. Во Влахерне Ксения запивала завтрак вином. Разбавленным, конечно, но все же. «Что за обычай надираться с утра?» – удивился муж, и Ксения перешла на квас. Князь, однако, неизменно предлагал ей вина: то ли подшучивал, то ли пытался угодить. Иногда Ксения не понимала мужа. В нем было нечто закрытое для нее, странное, но очень притягательное. Оляна как-то обмолвилась в разговоре с ней: «Он не такой, как все. Будто с неба спустился…» Ксения чувствовала это и радовалась.
– Как митрополиту его тянуть? – усмехнулся Илларион. Он еще не оправился от поражения и держался язвительно. – Самому с собой?
– Хайре! – приветствовал его вошедший. – Радуйся, великий доместик!