– Батька! – крикнула девочка, но брат зажал ей рот.
У дверей игуменья пропустила гостей вперед, но внутрь не пошла. Иван нахмурился: это с чего? Внутри терем оказался краше, чем снаружи. Струганые полы, гладкие стены. Новенькие лавки, столы, даже сундуки в углах. Печь обмурована изразцами, прялка и кросны в углу. Будущая монахиня собиралась жить с комфортом.
«А как нужно?» – хотел спросить отрок, но в этот момент змей насторожился.
Блин, а глаз-то болит – прилетело от души. Хорошо хоть не выбила, но к утру будет синяк – это к гадалке не ходи. Что люди скажут? Приехал князюшка с ликом чистым, а поутру выполз от жены с фингалом. Обидно, честное слово, обидно! Ничего не делал, даже не прикоснулся! Ладно «кобель», но почему «шелудивый»? Я все же князь! Грозный победитель половцев, политик, посвященный в тайны Киевского двора, будущая надежа и опора Руси. А вот на тебе – огреб!.. И от кого? Жены!
– Всех повязали! – закричал, соскакивая с коня. – Даже ханов! Никто не ушел! Здоров ты, брате! – Он заключил в объятия усталого Ивана. – Не чаял тебя живым увидеть! Думал, сожрут змеи, как половцев!
Он стоял перед князем, выпятив грудь. Глаза горели. Весь вид сотника словно говорил: «Вот тебе!»