Внутри избы стоял сумрак. Маленькие окошки, закрытые ставнями, давали мало света. Князь подождал, пока глаза привыкнут, и только потом огляделся. Битая из глины (по-богатому – с трубой!) печка занимала добрую треть избы. Из другой обстановки имелись полати, стол, лавки и полки с какими-то горшочками на стенах. Не богато, но бедностью не пахло.
Ираклий, заложив руки за спину, прошелся вдоль стола. Алексий ждал, отступив в сторону.
Иван усмехнулся и выразительно посмотрел на смоков.
– Да! – возразила Оляна. – Думаешь, легко мне решиться? Как подумаю, что без тебя… Только выбора нет.
По-мальчишечьи сунув пальцы в рот, старик пронзительно засвистел. Меша не успел удивиться, как в клочьях редеющего тумана показались смоки. Их было много. Они плыли гуськом, и у каждого по бокам висели большие корзины. На спинах змеев восседали воины в блестящей броне. Йорх старика коротко рыкнул и, упираясь лапами в песок, сполз с обрыва. Ступив в воду, он поплыл, возглавив вереницу змеев. Та постепенно втянулась в туман. Вдали послышались плеск и хлопанье крыльев.
– Прими за обиду! – Я вручил Ефросинье шелк. – Новый летник сошьешь!