Я, не удержавшись, захохотал. За годы совместной жизни Оляна набралась от меня словечек и охотно ими пользовалась. Нередко я даже забывал, что нас разделяют века.
Сидевшие за столом многозначительно переглянулись. В покои Великого с оружием пускали только князей, да и то не всех. А чтоб кого со стражей… С другой стороны, чего пенять? Сами рядились, как извести Ивана…
– Крестной зови Ефросинью из Любачева. Она вдова. Была замужем за ляшским князем, да тот сгинул, детей ей не оставив. Деваться некуда, вернулась в Любачев, который в кормление ей дали. Помнишь?
– Ишь, какой! – хмыкнул лях. – Куба! Кликни Гузицу! Иди! – Добавил, видя, что холоп колеблется: – Как-нибудь справлюсь…
– Это… – Ярослав растерянно глядел на Ивана. – К Покровам срядились свадьбу сыграть. Юрий сам приезжал, дары привез… Он что, поганый, двух жен иметь?
Зашуршало, шлепки босых ног по полу… Вот этого нам не надо! Мало фингала, так и расцарапанная рожа?