Ивану смертельно хотелось видеть жену, но Млава стояла, преграждая дорогу. Прогнать было неловко.
– Кто удалил ему руку? – спросил Дмитрий, когда оба вышли.
Ероха убежал, и почти сразу явились гости. С десяток всадников подскакали к пристаням, двое передних были в алых плащах. Иван узнал Игоря с Всеволодом. Гости, увидев хозяина, спешились, гридни подхватили поводья и увели коней.
– Ты не понял! – вздохнул тесть. – Андроник – редкий мерзавец, но те, кто наследует ему, будут хуже. Империя умирает. Первый Рим был грозой варваров, но он пал под их ударами. Второй Рим ждет та же судьба. Все повторяется. Императоры погрязли в бесчинствах, народ ненавидит власть, враги копят силы. Армию комплектуют из наемников, а те ненадежны. Мы оттягиваем роковой конец, но рано или поздно он наступит. Нам не остановить неизбежное. Ты добыл для Рима величайшую военную тайну: смоки могли сделать его неприступным. И что? Свиток спрятали и забыли. Никто пальцем не пошевелил, чтобы заняться змеями. Это ведь не сулит немедленной выгоды. Нужно потратить годы, а Влахерн живет одним днем. Империя сгнила, ее мерзости переполнили терпение Господа. Дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. Неважно, кто нас завоюет: латиняне или турки; доля в любом случае незавидная. Собирайся!
Мужчина в трусах это тоже понял. Завизжав, он выскочил из окопа и побежал прочь. Один из немцев вскинул винтовку, хлопнул выстрел. Из груди убегавшего ударил красный фонтан; мужчина сунулся лицом в землю и замер.