– По обычаю русов, семья отравителя подлежит смерти. Иван их помиловал.
– Подумай! – велела сестра, отправляясь по своим делам.
– Только недолго! – предупредила Любава. – Ждать не буду!
– Информация достоверна! – возразил тесть. – Синклит хочет звать руса для войны с франками.
Мысль, посетившая Алексия, заставила его вздрогнуть.
Всеволод ухмыльнулся: дескать «Я же говорил!» – и полез в седло подведенного коня. Я вздохнул и последовал его примеру. Возмущаться было глупо: сам подписался. Вчера, когда мы вышли на левый берег, у переправы ждал посланец Великого. Он и оговорил предстоящий церемониал. Победители подплывают к пристани, садятся на коней и в сопровождении свиты из отличившихся дружинников следуют к Золотым Воротам. Следом под охраной, пешью и связанными, ведут пленных половецких ханов: Кончака, Гзу и других помельче. Благодарный киевский люд, столпившийся вдоль прохода, приветствует героев криками «Слава!» и маханием шапок. Женщины бросают вверх чепчики… До чепчиков здесь пока не додумались, убрус стаскивать с головы невместно, так что женщины ничего не бросают, а просто орут. На площади перед Софийским собором победителей встречает Великий князь с присными, и все отправляются на благодарственный молебен. После молебна – пир.