– Вот! – Он высыпал ей в ладошку горсть серебра. – Найди служанку. И повариху. Ты жена посла, а не пекаря.
Я смешался. Знает о Глобе? Ну, и разведка у него! Ничего не укроется!
Иван подбежал и приложился к руке Софрония.
– Там! – поддержал князь, оглянувшись на толпу.
– Я иногда проснусь и думаю, – сказала жена, прижимаясь ко мне. – За что мне счастье? А если б не встретились?
На Пасху второго года правления Алексея Мария и Раймунд укрылись в храме Софии, потребовав свергнуть распутную регентшу. Та, поколебавшись, двинула к собору наемников-латинян. В ответ Константинополь восстал. Разъяренные греки набросились на латинские кварталы. С начала Крестовых походов там селились франки. Торговцы и ремесленники, они жили мирно, что, однако, не уберегло их от смерти. Франков резали прямо в их домах, жен и дочерей насиловали, имущество грабили. Перебили даже больных католического госпиталя. Немногие уцелевшие бежали морем, разнося по Европе призывы отомстить. Власть в Константинополе взял в руки синклита. Беспутную регентшу приговорили к смерти, и сын подписал приговор матери. Беспорядки в Константинополе утихли, но все понимали: страшное грядет. Франки не спустят обиды. Империя шаталась. В этот момент Леонид и вызвал Алексия.