Малыга метнул на меня взгляд: «Что говорил!»
– Я военный лекарь, семьи не завел. Служил в войске, но его распустили. В Константинополе лекарей хватает, а здесь мало. Я многое умею. Можешь испытать!
Змей же, увернувшись от столкновения с дубом, повернул и снизился. Бросив ляха, он сел. Весело глянул на дружинников, будто спрашивая: «Ну как я? Ловко?» А те, вздернув воеводу на ноги, обезоружили и подвели к князю.
Оляна выхватила младенца из рук мужа и отнесла на ложе. Подхватив уроненную пеленку, быстро вытерла ей попку ребенка и вернулась к мужу. Встав перед ним на колени, стала тереть пеленкой подол рубахи.
– Дурни! – сказал Малыга. – Девка ты гожая, как мне, так по нраву. Совсем, что ль, не звали?
Комната мгновенно исчезла. Перед Иваном возникло ржаное поле, исполосованное следами траков. Поле пересекала извилистая траншея. Изображение приблизилось. Иван увидел окоп, на дне его в неловких позах застыли тела людей. Убитые были одеты в защитную форму. Иван осмотрелся. На бруствере окопа стоял пулемет с закругленным щитком и прямоугольным окошком посреди, из приемника торчала лента с патронами. Конец ее прятался в жестяной коробке, стоявшей рядом.