— Ты! — возопила я, распахнув дверь, ведущую из ванной в комнату Себастьяна. — Ты!..
— Что-то случилось? — Дора приобняла меня за плечи. — Тришенька, ты выглядишь очень расстроенной.
Арбальд не заметил наших переговоров. Он был слишком увлечен неожиданно открывшейся перед ним возможностью. От степенного вальяжного вида его не осталось и следа. Целитель ерзал в своем кресле, то и дело кидая на меня плотоядные взгляды и утирая со лба шелковым платочком обильно выступившую испарину.
— Сиди здесь. — Себастьян кивком указал на единственное кресло, почему-то придвинутое почти вплотную к стене. — И наблюдай.
— Я ведь отношусь к тебе как к родной дочери, — уже спокойнее проговорила Дора и тыльной стороной ладони вытерла обильную испарину, выступившую на лбу. — Триша, ты даже не представляешь, как это страшно и больно — считать, что потеряла и второго ребенка, ниспосланного небесами. Что опять не сумела оградить самого дорогого человека от опасностей мира. Я подумала, что действительно проклята своей матерью терять всех, кто мне дорог.