Доброслава, внучка князь-воеводы Свенельда, встречала родителей мужа со всем почтением: свежеиспеченным караваем и низким-низким поклоном.
— Его имя — Гёдбьёрн, — уточнил Артём. — Он — родич Сигурда-ярла. И он поклялся.
— Умен ты, воевода, — похвалил он. — Придется мне научиться различать, когда священники наши Божье Слово несут, а когда — свое собственное.
Непонятно: то ли с насмешкой сказал, то ли — всерьез.
Рогнеда взялась покрепче за рукоять, просторную, толстую, сделанную не под женскую руку, но всё равно — удобную. Взялась двумя руками: десницей — ближе к клинку, шуйцей — пониже, прихватив немного оголовье… Не спешила Рогнеда. Приятно ей было чувствовать свою власть над тем, кто еще недавно властвовал над нею. Пластал, мял, толок грубо и жадно, ненасытно… Будто чуя, что — в последний раз.
— А я на дочери его женюсь, — заявил Владимир, уже привыкший к тому, что все мирные договоры с ним закрепляются узами брака. — Есть у него дочь красивая, воевода?