Я не удержалась, едва заметно потерлась о его щеку, о краешек губ, закрыла глаза, упиваясь близостью. Он шумно втянул воздух. Казалось, в местах касания, кожа гудит, пропуская через себя разряды. Странное ощущение, но очень приятное… чертовски приятное.
— Да что ты можешь знать!? — заорал он, оглушая. — Что ты вообще можешь знать?
Жуя купленный в киоске у моста теплый бутерброд с бифштексом, я смотрела на перекресток, снова и снова прокручивая в голове слова из песни Валерия Ободзинского.
Боже, все эмоции были написаны на моем лице… Конечно, он понял. И сказал именно то, что я подсознательно хотела услышать.
— Я хочу вам немного рассказать о существах, которых вы приютили в своем доме. Тех, кого вы зовете Смешариками… Вообще-то они зовутся Фуриями, — сказал Начальник, изучая наши лица. — Интересно послушать?
— Да я и не пытаюсь выйти, — присела на колени перед мохнатым сторожем, сморщилась от боли в коленях. — Клэр права: нужна Ганька…