Лодка была слишком тяжела и велика для одного человека, но течение в канале помогло ему.
– Именно по ним так истомился мой бедный больной желудок, – пробурчал Язон.
– Да, революция. И иного нам не дано. Вы не можете сочувствовать дзертаноджам, каждый из них отъявленный убийца, и вы знаете об этом. Для них рабы – человеческий скот, то, что они пострадают во время восстания, вполне закономерно.
Язон обошел машину и внимательно ее осмотрел. Нарсиси следовал за ним по пятам, не выпуская из рук конец цепи.
– Освободить его и привести ко мне, – приказал Эдипон и ушел.
– У меня такое чувство, старина, что нам больше не предоставится возможности полакомиться креноджами. Сумеете ли вы пережить такую утрату?