– Стой! Да погоди ты, шут тебя дери! – из нехорошего дома выскочил Щур и бросился наперерез Любушке.
– Девка. Глядите, какая кралечка! – Голос Щура смягчился. – Наши сегодня на паперти нашли.
К церкви тянулись такие же важные тетки, то есть дамы, как Павловская. Проходили богато разряженные мужчины восточного типа, маленькие, пузатые со сросшимися на переносице бровями, шмыгали хмурые мастеровые. Один раз прошла стайка странно одетых дядек – в длиннополых, чуть не до самых пят сюртуках, в бархатных картузах, из-под которых на плечи спускались длинные завитые локоны. А еще – нищие.
– … деньги положи в железный ящик, да гляди у меня, я все пересчитала, там двадцать четыре рубля двенадцать копеек! Если хоть полушка пропадет, я тебе все волосья-то повыдеру!
Такой маленький, а уже почти император, – подумала Геля, внимательно разглядывая щекастого важного младенца в большущей панамке.
– Да. Меня извозчик дожидается, – ответила Геля.