– Так что ж? Пусть лучше на рукопротяжной фабрике работают, чем воруют! – Щур одарил Гелю своим коронным снисходительным взглядом. – Эх, барышня хорошая, чего б вы в жизни понимали? Это у вас, у господ, все добренькие, потому как нужды не нюхали…
Класс дружно завопил, школьники вскакивали, с грохотом отодвигая стулья, и в этом гаме тонули последние визгливые наставления Швабры.
– Давайте я с ней поговорю! – предложил Григорий Вильгельмович. – Уверен, что смогу убедить вашу бабушку!
– Все это бесполезно, – вздохнула Геля. – Ну, знаем мы, что Яблоко было в Лондоне или Париже давным-давно, – какой в этом толк, если мы не знаем, где оно сейчас? Мы ведь не можем достать его из 1792 года…
– Так ведь опасна она! Донесет на нас, и оба пропадем! – раздраженно повысила голос старуха, размахивая фонарем. По стенам заметались кровавые отблески и жуткое эхо.
Взрослый. Чужой. Еще и посуду моет – ужас.