Ночь, в доме тихо, даже часы не тикают, потому что электронные. Никакой будильник, понятно, не звонил.
– Узнала! – Потом снова обратился к ней: – Поля, милая, как ты себя чувствуешь? – и вознамерился присесть рядом.
– Восьмой час. Да день какой хороший будет, столько солнца, – тараторила Аннушка, отдергивая шторы.
– Дак хуже он мальца в сорок раз, – подавив очередной зевок, ответил Щур. – Он же малахольный! За ним глаз да глаз…
– Уже бегу! – крикнула она, подпрыгнула, как заяц во ржи, чтобы разглядеть угол противоположной улицы, и кинулась, расталкивая прохожих, уворачиваясь от машин, к старенькому «форду», мирно стоящему у обочины.
Но «Августин» не звучал, и Фея не появлялась.