Где-то через час дерево начало понемногу меняться. С легким шорохом со ствола стала осыпаться каменная крошка, под которой оказалась обычная кора. Еще через полчаса на ветках стали завязываться почки, из которых затем показались молодые листочки.
«Вот это новости, — подумал Боня. — Оказывается, раньше и программы самовосстановления делать умели. Интересно, где же она хранится? Или на каждом отдельном предмете своя должна быть?»
— Куда с таким папой денешься, — грустно и как-то по-бабьи вздохнула девушка. — Все самой делать приходится. Даже учеников его гонять.
Со следующим визитом Боня отправился в храм, хотя ему туда совсем не хотелось. Он вообще всегда фанатиков опасался. Кто их знает, какая у них в голове система приоритетов расставлена. За невинную шутку вполне убить могут. Но узаконить свое положение в религиозном обществе можно только в храме, а быть объявленным колдуном, якшающимся с нечистью, вместо благодарности Боне совсем не хотелось. В качестве свидетеля он прихватил с собой банкира. Гаргульи вынесли из приемной какое-то кресло, водрузили в него обмершего со страха господина Фума и, подхватив кресло с двух сторон, полетели к храму вместе с драконшей и последней парой пикси, оставшейся с Боней (другие были в нарядах со стражниками).
— Ну, что скажешь? Ради тебя я могу их немного и потерпеть, но только учти, что больше недели навряд ли выдержу.