Не выдержав этого, я рухнула на колени, чувствуя, как по щекам потекли злые слезы. Похоже, что ненависть во мне все же была равна всем остальным чувствам, которые я когда-то испытывала к окружающим меня нелюдям. Я была многим лучше, чем теперь, но ведь сейчас я стала не только злее и циничнее, но еще и сильнее…
Чуть не снеся двух стражников у входа в подземелья, где располагалась тюрьма (которой редко пользовались), я влетела в прохладные подземелья, которые состояли из нескольких довольно запутанных коридоров с массивными деревянными дверьми, расположенными в хаотическом порядке. Найти камеру, где держали Ости, не составило труда — только возле этой двери, в самом конце одного из коридоров, стояла стража. Остальные камеры пустовали.
— Ага, — согласилась я, засовывая в рюкзак уже приведенную в порядок одежду, но внезапно осеклась, разглядев среди вещей маленькую, белоснежную мышку с крепко зажмуренными глазками, — Твою ж мать…
«Хелли, все получилось. Трещины в куполе медленно, но все же затянулись. Защита еще терпит и, кажется, мы придумали, как еще ее усилить. Будь осторожна».
Более того, во время моих, хм, приключений, меня ни разу не навестил ни Шайтанар, ни даже Сайтос.
— Конечно, принцесса, — дракон, естественно слышавший весь разговор, подошел ближе и взял меня за руку, заставив прекратить теребить кольцо в тщетной попытке снять его с пальца, — Это можно оставить. А вот браслеты придется снять.