И ведь именно поэтому близнецы были не в курсе всего, что происходит. Испытав на собственно шкуре расплату за предательство, они бы никогда не повторили свою ошибку. Или же…? Я уже ни в чем не уверена.
Эль и Шайтанар дали мне все, о чем я смог только мечтать.
Шайтанар не должен знать о том, кого он любил на самом деле. Если узнает, то возненавидит не только меня с новой силой, но и себя за то, что испытывал такие сильные чувства к своему злейшему врагу. А ведь он когда-то поклялся, что отомстит и Селениэль и Кристиану, и тогда не было известно, что они оба не настоящие. А клятвы эрханы сдерживают всегда. Хоть этот демон действительно любил меня (мне Киртан рассказал об их разговоре), это все равно ничего не изменит. Если мы встретимся, я, наверное, даже не смогу сказать ему, что я и та, кому он хочет отомстить — одно лицо. Не смогу потому, что вряд ли я смогу умолять его пощадить меня, потому что я та, которую он когда-то любил. Я не смогу даже заговорить с ним, а может, просто не успею.
— Хрдыр, Таш! — возмутилась я, смущаясь еще больше, но не показывая этого, — Ну треснула по физиономии Князю Эренриху, и что теперь? Сам виноват был! И вообще, давай вернемся к делам насущным, а то я сейчас вспомню, что краснеть умею. Хан, кто еще прибыл?
«Вот это слова и действия настоящей принцессы Селениэль!»
Зная, что я лишь притворяюсь холодной куклой, демон подыгрывал мне, делая вид, что мои слова в Динтанаре разорвали все отношения между нами. Шайтанар делал все, чтобы Хранители и заподозрить не могли, что все это время он продолжал меня любить…