— Подожди, у меня шок, — отозвалась тень. — Культурный и глубокий… глист викрианский, хассар пошел ва-банк.
— Это сообщение об атаке, система ее отразит, но возможны колебания почвы. — и вдруг улыбнулся и с невероятной нежностью в голосе спросил: — Испугалась?
— Эталин сидит у стены и дрожит, а с чего дрожит? — тень, походу, ту другую и жуткую тень не видел совсем.
Вот теперь у меня даже слов не было. Цензурных. Нецензурные были, но при маме я ругаться была отучена с детства и потому промолчала, зато взгляд был говорящий. И некоторым большие проблемы гарантирующий.
— Почему не можешь? — да, издеваюсь над родной матерью.
Выпрямилась, посмотрела на синеглазого — вот предгрозовая туча сейчас была бы на него очень похожа. Мужик сидел напряженный весь, полный ярости, мощи, гнева, едва сдерживающийся.