«Моему господину Марку Аврелию, легату в Мезии, — Анастасия Фока.
Коршунов стоял у загнутого кверху носа, опершись на фальшборт, и смотрел на приближающийся город.
…Теплое прикосновение губ к обнаженной коже, ослепительное скольжение по кончикам нервов, дразнящее дыхание-шепот в ухо, в самую сердцевину: «Говори что-нибудь, любимый… говори… твой голос…»
— Ты никак умом повредился, герул! — насмешливо бросил Коршунов. — Кто же рискнет соврать, говоря о таком? Или ты забыл, что и сам я тоже очень скоро покину этот мир?
— Что он говорит? — спросил Комозик у Скулди.
— Верно служил мне Аласейа! — отозвался Одохар не менее зычно. — Добром отпускаю его!