— Он хочет, чтобы я наказал вас за вторжение, — перевел Скуба слова вождя сарматов. — Он говорит, что за это нам заплатили.
Низкий протяжный рев перекрыл даже грохот колес.
— Думаешь, я так глуп, чтобы отпустить тебя? — усмехнулся сармат.
«Только мне это уже не очень нужно, — подумал он. — Что такое боспорское царство? Мелкий сателлит Рима…»
Вечером, накануне назначенного дня, Коршунов собрал у себя на «коршуне» вождей: Агилмунда, Скулди, Дикинея, младшего брата Комозика и второго по значимости (после Скулди) вождя герулов; Беремода, старшего из вождей разноплеменных готов; Химнериха — лидера гепидов, дядюшку Красного; Тарвара со Скубой — предводителей боранов. Алексей объявил план будущего сражения: завтра пройти оставшиеся до Маркионополя двадцать миль на максимальном удалении от берега. И к вечеру, когда начнет темнеть, трирема Коршунова войдет в порт Маркионополя, боевая команда высадится с минимальным шумом, войдет в город и постарается захватить и удержать ворота цитадели. К этому времени к берегу, под прикрытием темноты, должны подойти остальные корабли — и доделать остальное. Коршунову этот план казался простым и безукоризненным. Ночь и темнота в данном случае — не помеха. Насколько ему было известно, в Маркионополе имелся маяк, который в хорошую погоду наверняка виден минимум за километр. А когда на берег высадятся парни в римских доспехах (у Коршунова имелось больше ста трофейных комплектов обмундирования противника), их не на клинки примут, а венками забросают. А там уж, пока разберутся, кто есть кто, дело будет сделано.
— Я так и не понял, — пожал плечами Черепанов. — Может, дело какое-нибудь к императору…