— С чего ты взял, что я женюсь на дочери Гордиана? — нахмурился Черепанов.
— Нет, со своим гением! — рявкнул Геннадий. — А ну пошли!
— Бери! — сказал ему примипил. — Это половина. Свою часть вы сделали хорошо, и не ваша вина, что главное кто-то проделал вместо вас. Когда Аласейа вернется, я расскажу ему о вашей храбрости. Только ему — больше никто об этом знать не должен. Ни о том, что вы намеревались убить императора, ни о том, что вы его не убили.
— Мы слишком известны, — сказал он. — Нужны исполнители.
— Вот именно, Аптус, — так же негромко (ни слуги, ни телохранители не услышали, только шедший рядом Черепанов) ответил сын императора. — Сабин — наш человек. Как и ты. И если кто-то об этом забывает, я или отец вынуждены ему об этом напомнить. Когда твои товарищи приносят тебе присягу, они уже не совсем товарищи. Ты понимаешь?
— Нету здесь Иерусалима, — заметил Черепанов. — С землей сровняли и солью посыпали.