Однако! Это уже попахивало междоусобицей. Коршунов глянул на Одохара… Лицо готского рикса было спокойно, но пальцы лежали на рукояти меча, и взгляд, который он бросил на союзника, не сулил ничего доброго… так же, как и взгляд Скулди, стоящего слева от Одохара, — тоже с ладонью на эфесе…
Тот, скосив глаза, увидел на золотом кольце кентуриона оттиск: воин со щитом, а вокруг надпись: «XI cl leg — II cog»…
— Кентурион Геннадий Павел. По прозвищу Череп. — И добавила на всякий случай: — Они с моим мужем родичи.
Старший тюремщик заявился сразу после рассвета. Жил он поблизости, и узнать ему не терпелось, как «приласкали» строптивую заключенную.
— Почему бы и нет? Они — мои друзья. Учти, я ведь тоже варвар — совсем не знаю латыни! — Алексей засмеялся, но Анастасия даже не улыбнулась.
«Выборные, ха! — подумал Черепанов, вместе с остальными офицерами вышедший вслед за фракийцем. — Тысяч десять, никак не меньше!»