— О, никто не сумел бы, — сказал Дамблдор, улыбаясь Гарри. — Особенно сейчас, когда Риддл исчез из этой книги. С другой стороны, я бы посоветовал тебе, Люциус, больше не раздавать старые школьные вещи Лорда Волдеморта. Если ещё хоть одна из них окажется в чьих-нибудь невинных руках, я думаю, например, Артур Уизли сделает так, чтобы стало известно, что следы ведут к тебе…
— Профессор Дамблдор, эти мальчишки нарушили Декрет о Запрете Колдовства Несовершеннолетними, причинили серьёзный ущерб старому и ценному дереву… разумеется, подобное поведение…
— Да, Артур, машины, — сказала миссис Уизли, сверкая глазами. — Представь, что волшебник купил старую ржавую машину и сказал жене, что он всего лишь хотел разобрать её, чтобы посмотреть, как она работает, хотя на самом деле он заколдовывал её, чтобы она летала.
— Это птица Дамблдора, — сказал Гарри, протискиваясь следом.
Гарри не знал, что ответить. Он думал о крике Малфоя: «Вы следующие, грязнокровки!» и Многосущном Зелье, медленно кипевшем в туалете Плаксы Миртл. Потом он подумал про бестелесный голос, который слышал дважды, и о словах Рона: «Когда начинаешь слышать голоса, которые больше никому не слышны — это не хороший признак, даже в колдовском мире». Он подумал обо всём, что про него говорили, и про свой растущий страх, что он как-то связан с Салазаром Слизерином…