– Пацаны, а что вы тут делаете? – не удержался я, подбирая сапоги.
– Надо ребят увести на нашу сторону, – хмуро сказал Боже. – Да и мне пора возвращаться, я же почти дезертир. И ты уходи тоже.
– Спой, – согласился надсотник, откидываясь к стене.
Подсотник Эндерсон лежал отдельно, в окружении своих бойцов. Он часто и мелко дышал, глядя в небо, и, наклоняясь к раненому, Верещагин вдруг понял, что дождь прекратился и светит солнце.
«Да, в полном составе, – подумал надсотник удовлетворенно. – Триста одиннадцать человек – почти штат. Это не июнь, когда я не знал, как сто человек растянуть на оборону для пятисот!»
– Вы в плену. Вы и ваши люди, – сказал Верещагин. – У меня будет просьба… вы понимаете меня?