Я ничего этого не отдам. Ни за какие деньги. И нечего гадать, что там было бы, если бы. Есть так – как есть. И лучше так, чем…
– Ну и тоже сволочи, – отрезал Игорь. – А нашим теперь приходится голыми руками танки останавливать.
– Пожалел, – горько сказал Юрка, садясь на нары. – Пожалел. Нужна мне была ваша жалость. Сволочи вы. Откупиться думаете?
«Не дрищи!» Андрюшки Ищенко и Олега Гурзо долетел, как в той песне. На честном слове и на одном крыле. Вернее, слава богу, крылья уцелели оба. А вот двигатель был разворочен капитально. Настолько капитально, что, заглянув в обед в ангар, я обнаружил всех наших техников мрачно сидящими вокруг «Грифа».
– Осторожней там, – буркнул Шевырев. – Чего встали, станичники и прочие?! А ну – по работам! Живей! Все дела переделали, что ли?!
Фашистам все же удалось проникнуть в башню. И они зверски расправились с Витей: облили его бензином, подожгли и сбросили еще живого горящего мальчишку на мостовую…