Генерал-лейтенант выругался и покачал головой. Даже допросить некого! Он сердито задвигал бумагами.
– Пацаны, – я старался говорить спокойно. – Если вы правда меня мучить будете, то как же вы не понимаете – я все, что угодно, скажу. Что вы потребуете, то и скажу.
Закрыть глаза. Назад. Пусть все – назад… и он пришел из школы…
Ахнуло вокруг эхо, летя прочь от станицы и возвращаясь к ней.
Она говорила и говорила, а я лежал и слушал, держась за этот разговор, как за ниточку: вот отпущу ее – и… и что вернется? Какая из моих жизней постучится в двери? Или войдет без стука?
– Атаман, мы не поднимемся, – покачал головой вертолетчик. – Я не за себя боюсь. И не за своих людей. Просто – не поднимемся.