Карл предъявил свой жетон, но парень, видимо, не понял, что это значит.
Маркус Якобсен повернулся к стене, на которой висел телевизор.
За тридцать секунд Карл ввел заведующего в курс дела и получил короткий и ясный ответ: Уффе Люнггор вообще не разговаривает, так что вице-комиссару полиции нет смысла с ним видеться. К этому добавлялось и то обстоятельство, что, хотя Уффе Люнггор нем и замкнут в себе, официально он не объявлен недееспособным. И поскольку Уффе Люнггор не дал согласия на то, чтобы работники «Эгелю» отвечали на вопросы вместо него, то они не вправе делать какие-либо высказывания. Получался замкнутый круг.
— День моего рождения, место рождения и что я тут делаю? Ты об этом?
— Ну, против этого, конечно, возразить нечего, — с надеждой ответил Маркус. — А как там Харди?
— Карл, ты оказался прав. Отрезанная половина уха нашлась в сливной трубе в квартире свидетельницы. Снимаю шляпу перед тобой, старина!