— Правда? — Старый козел придвинулся, дохнул на него горьковатым запахом травы. — Золото или серебро? Что я получу, друг мой?
Кто-то поработал ломом, вот что я вам скажу, подумала Сюзанна. Мысль эта несказанно обрадовала ее. Никто не стал бы расчищать тропинку на автостраде в разгар чумы. А если кто-то это сделал, если остались те, кто мог это сделать, значит, чума выкосила не всех. И некрологи в газете — это не вся история.
— Когда у меня будет что сказать. Подгонять меня не надо.
— Мы не такие, как он. — ровным голосом ответил Роланд.
Те, кто попал в сети тяжелых наркотиков, будь то героин, дьявольская трава, настоящая любовь, зачастую пытаются сохранить шаткое равновесие между секретностью и экстазом, шагая по канату жизни. Сохранить равновесие, удержаться на канате сложно даже при ясной голове, а уж в состоянии эйфории практически невозможно. И уж совершенно невозможно, если речь идет о длительном промежутке времени.
Он попытался пробраться в ее память другими тропами, но безуспешно, всякий раз натыкаясь на розовое сияние, поначалу заслоняющее ее воспоминания, а потом преобразующееся в полную луну. У Роланда никаких ассоциаций слова Сюзан не вызывали. О синих лунах он слышал, о розовых — никогда. Не сомневался он только в одном — Сюзан получила от старухи мощный сигнал: все забыть.