Осень вошла и в мою душу — тревожная, глубокая осень расставанья.
Саймон посмотрел на него. На берег, заполненный людьми. Глаза его засветились.
Почему же мне так страшно уходить от них? Пусть богини заберут у меня все человеческое, я не хочу, не хочу, не хочу жить с этой болью… С этим одиночеством.
— Прошу прощения, принцесса. Никто больше не посмеет оскорбить тебя. Я жду в своей комнате…
— Хотя, если бы вы устраивали ему песнопения… о! — она взмахнула рукой, увидев его озадаченность. — Не обращай внимания! Я просто кое-что вспомнила.
Подойдя к кровати, я увидел оставленное Груддой питье.