— Нет, — сказал я, отбрасывая очередную рукопись. — Я могу выучить всю вашу историю наизусть, но это не вернет мне память! Расскажите мне о них еще раз.
Не был он польщен. Он скорее казался раздраженным, хотя я так и не поняла — чем.
Элджи смотрит на меня. В глазах ее и в непривычной — без веселья — улыбке пляшет пламя.
— Не-ет… — бедняга затряс головой, словно ему залило водой уши, — не-е… я не… я не хо… чу… убей… лучше убей…
— Не вини его. Кроме старой вражды, в нем говорило другое чувство. Ревность.
А может, вопрос звучит по-другому — что он будет с ней делать дальше?