Он протянул руку, и дышавший мне в затылок Ганн вложил в нее украшенный драгоценными камнями детский кинжал. Драгар положил его на заполненное дарственное блюдо со словами: «Пусть он будет храбр, как его отец, и красив, как его мать. Беру его под свою руку и свое покровительство».
Не поднимая глаз, я вела пальцем по теплому лезвию. Голова моя пылала, кровь больными толчками билась в висках и груди. Женщина, не мешай мужчинам играть в их игры! Не мешай им убивать друг друга…
— Да, — согласился горец, — но девушки с равнин более изнежены и избалованы, чем наши.
… И он не хочет связываться с такой мелочью, как королевство Элджеберт. Ай да Альберт! Ай да великий воин!
— Но командир! Это не браслет лучника. Я не могу…
— Оба были синеглазы, высоки, черноволосы…