— Того же, — сказала Санни одними губами. — Того же самого…
— По морю? Но сейчас зима и… — я осеклась.
Я знала, что король победил в той битве, хоть и был тяжело ранен. Знала, что он вернулся в свете славы и торжества. Много, много месяцев назад. Сейчас он был так же далек от меня, как далеко ушло мое прошлое.
— Нет! — Верда подняла голову. — Я не смею подчинять тебя себе. Все, что ты сделал, — только твой выбор. Я говорила раньше и говорю сейчас — ты свободен. Ты не должен идти со мной, защищать, а потом обвинять меня в своих поступках. А сейчас — я хочу поспать.
Постояльцы разбрелись по своим комнатам, завсегдатаи — по домам. Служанка, убрав посуду и вымыв пол, давно спала в своей каморке. Я сидела у очага, довязывая безрукавку. Но дело не шло. Путались петли, путались мысли. Отбросив вязанье, я подошла к окну. Прижалась лбом к холодному стеклу, вглядываясь в темноту, откуда, как бабочки на свет, летели снежинки. Было тихо, так тихо, что можно было услышать слабую песню ветра за стенами: он обегал корчму, шуршал по обледенелым бревнам сухой крупкой — и летел дальше, сдувая снег с черных скал Сунгана. Я не находила себе места. В такую ночь чудилось: явись кто из темноты, позови, помани — пойду, не оглядываясь, не задумываясь…
— Неужели, хозяйка? Ты так думаешь? Или хочешь думать? А ведь твоя богиня слышит и понимает тебя лучше. Гораздо лучше. И выполняет невысказанное.