Едва на лестнице стихли шаги, как все за столом уставились на Семёна, у того даже мясо в глотке чуть не застряло.
— По мне всё же лучше быть не зарезанным, чем зарезанным, — возразил Семён, протягивая руку к нише. — Пожалуй, возьму-ка я шарик. На пробу. И двинем отсюда куда-нибудь, на твоё усмотрение. Туда, где природы побольше. Чтобы деревья были! И речка с пляжем. Надоело мне по лабиринтам и коридорам слоняться. Свежего воздуха хочется.
— У меня ангина, — хрипло заявил медальон. — Только что разыгралась. Потому и не слышно почтения. А так — скорблю и каюсь. Всенепременно.
Короче, единственно, что могу посоветовать — приглядывайся и держи язык за зубами. Авось что полезное увидим, то, что самим может пригодиться. Главное, не выделяйся! Местные офицеры считают тебя залётным майором из имперской лабораторной группы, пусть и дальше так считают; те, кто завтра прилетят, примут тебя за местного «ать-два, принеси-подай», постарайся не разрушить это их впечатление. А сам подмечай, подглядывай... От кардинальского отряда вообще держись в стороне! Надеюсь, ты теперь имеешь представление, что это за люди... Зомби по сравнению с ними — вольные пташки, сами себе хозяева. Вот вроде бы и всё. Вопросы?
— Это срок, — уважительно поддакнул Мар. — Три недели, это...
— Понятно, — Семён поставил чашку на стол. — Вы меня тоже? По закону стаи.