— Вполне, — коротко ответил Семён. — Штабной наблюдатель с правом голоса. Консультант. — Похоже, Семён стал понемногу привыкать к авантюрным поворотам судьбы: врал он теперь бойко и ничуть не смущаясь. Уверенно врал. Профессионально.
— Не было печали, — расстроился медальон, — так хорошо шли, истории друг дружке рассказывали. А теперь с джинном воевать придётся! Слышал, что он сказал? Что убивать своего освободителя будет. То есть тебя. Эх, докопался. Как твоя тётка-дура...
— Пожалуй, нет, — Семён поскрёб в затылке. — Разве что поглядывай по сторонам, смотри, чтобы посторонних не было. Нам зеваки не нужны. Вдруг эксперимент сглазят?
— Ну, и что дальше? — с независимым видом спросил он, присаживаясь перед черепом на корточки. — Какие ещё инструкции будут? Ты можешь мне по-человечески объяснить, где я? Только без всяких ангелов и разных там горгов. Хорошо?
— Я случайно влез в абсолютно закрытую линию, — понижая голос до шёпота сообщил Хайк. — Понимаешь — в абсолютно! Искал всё о Симеоне и нашёл-таки. На свою голову нашёл. Прямая линия, связь между Кардиналом и Советом чужих. И тут я понял, что пропал. С такими знаниями долго не живут. И, по-моему, меня засекли — там лихое сторожевое заклинание оказалось, очень чуткое... А, неважно. Теперь — неважно.