— А сейчас что? — Семён потрогал железный кружок пальцем: кружок ощутимо нагрелся, словно его на печке подержали.
Порча присутствовала. Да такая, что ясновидящая диву далась, когда её обнаружила. Сказала, что впервые со столь мощным проявлением сталкивается. А ещё сказала, что снять именно эту порчу она не в силах. И никто не в силах: ни маги, ни колдуны. Потому что данная порча — это даже не чёрное колдовство, а гораздо хуже. Гораздо.
— А нападение на дворцовую гвардию... говорят, пятерых убили. И слимперский дом откупорили... тоже вы?
Дверь за спиной Семёна скрутилась в огненный жгут и пропала; Семён, разумеется, этого не увидел.
Мафусаил зло сверкнул на медальон глазами, но промолчал — говорить ему сейчас действительно было трудно. Махнув рукой в сторону, джинн потянул Семёна за собой, лавируя среди горланящих продавцов, повозок и торговых шатров. Семён на ходу проверил, на месте ли кошелёк и листик с заклинаниями — всё было надёжно спрятано во внутренних нагрудных карманах. Было бы очень обидно, если бы его, вора с прикрытием, обворовал какой-нибудь мелкий рыночный воришка. Обидно и невосполнимо.
Пока джинн произносил свою тираду, Семён опять преобразился: сейчас он выглядел как близкий родственник самого Мафусаила. Такой же ободранный и гадкий. Как помойный кот.