Он долго и внимательно на меня смотрит, и мне даже становится немного неуютно. Может, надо было пропустить последнюю часть этих откровенностей… Это ведь фактически значит, что мне выгодна его ущербность и, если он прямо об этом спросит, я не смогу ничего возразить. И тогда придется в красках расписывать, чем он прекрасен кроме того, что больше никому не нужен. Это в принципе довольно легко – достоинств-то масса, но я никогда не умела убедительно делать комплименты, и, помнится, первые мои попытки он сразу забраковывал.
– А я камнем в него кинул, он и рассыпался, – гордо заявляет Эцаган. – Это там такие мелкие светящиеся рачки живут, они группами собираются, и иногда получаются такие формы, что можно на что-то подумать. Ну, я всем объяснил, что да как, а они мне, дескать, а что, если это предзнаменование? Ну, к счастью, Ахмад-хон с нами почти всех боеспособных учеников духовников отправил, они быстро остальных успокоили. Сказали: мол, это Короул джингошам смерть пророчит.
Меня, да и всех присутствующих, несколько удивляет его обращение. Северянин тут же тихонько у него спрашивает, дескать, ты чего тут поклоны разводишь, это же просто хозяин земли, и не бог весть какой важный.
– Ты здоров, пока лежишь, – зеваю. – А как встанешь, тут-то почка и отвалится. Вот полюбуйся, какие из тебя булыжники сыплются. – Я достаю из кармана свитера пакет с мелкими круглыми камнями, которые вымыла и забрала, чтобы Ориве показать.
– Если не будешь там ничего есть и пить, то не умрешь, – спокойно обещает Властелин Битвы.