– Пробовали, – охотно и печально отвечает Ирлик. – Пилой, топором, алмазом, даже из разных пушек по ним стреляли. Меня обожгло, а толку никакого. А что, у тебя в этом чемоданчике что-то острое есть?
– Потому, что она имела место на Муданге и в его космическом пространстве.
– Я так думаю, – вздыхает он. – Ну ты сама посуди, если уж отец…
– Ну… посоветуйте мне что-нибудь, – заискивающе предлагаю я.
– Не знаю, – мотает головой Азамат. – Он очень не любит об этом говорить. Он и про ее роль в смерти отца только намекнул как-то раз. В детстве он ее боялся, а потом, когда ее не стало… тоже странная история вообще-то… короче, мне кажется, он до сих пор побаивается о ней упоминать.
Ближе к вечеру является мой клуб. Я немедленно хвастаюсь всем свежевышитой курточкой. У Эцагана и Оривы реакция одна: «Ой, бусины! И не жалко денег?!» Орешница несколько более сдержанна и даже говорит пару комплиментов моей вышивке, прежде чем страдальчески вздохнуть, дескать, мне бы хоть столько бисера, уж я бы развышивалась…