– Ну да. То есть Старейшины-то признают, а вот горожане… в общем, разобщенные мы слишком, не можем толковую армию собрать.
– Ну конечно, – кривлюсь я. – Ребенка на улицу выставить можно, а по делу высказаться при мужиках нельзя. Можно подумать, если я в клубе что-то такое ляпну, они оценят.
Арон ставит перед ней еду и дает ей ложку. Она тут же принимается есть, даже не поблагодарив. Арон отходит в сторонку и садится под окном, разглядывая небо, как я с утра.
– Ой, да у меня этих бусин! А кончатся, попрошу маму купить, на Земле они недорогие.
Арон послушно накладывает себе рагу с чомой и садится завтракать.
Еще ведь хорохориться будет! Ну н-на тебе обезболивающего.