Я выбираю по кофейку, а еще по котлете и по плюшке. Я и завтракала сегодня так себе. Над нами по-прежнему синющее небо, которое видно сквозь прозрачную крышу. На сей раз мы на равнине, только кое-где видны небольшие перепады в снежном покрове. Я проглатываю остатки кофе и даю отмашку вылезать.
В том же бодром темпе нам рассказывают биографию Азамата без купюр – как он родился на печи в далеком северном городе, как ездил летом к матери, как заботился о брате, как побеждал на соревнованиях, был всеобщим любимцем, участвовал в Первой джингошской, совершил подвиг, был ранен и изгнан «по воле жестоких богов», как обучился военному делу и участвовал во Второй джингошской, прослыл отличным капитаном, как «боги смилостивились» и «подарили» ему меня, как он снова победил в боях (даже титул умудрились зарифмовать, неленивые люди), как он выиграл Третью джингошскую кампанию и стал Императором. Заканчивается все это счастье гуйхалахом за здоровье Азамата и его будущего сына, ну еще и мое до кучи.
– У Наставника Изинботора брат заболел. Тамошний целитель не справляется, так что наш час назад вылетел на Орл. Не знаю теперь, когда вернется.
Вторая половина дня занята бесконечной готовкой. Арон, правда, оказывается весьма полезен в хозяйстве, но его одного не хватает, тем более что он не может читать надписи на кнопках и табло разных бытовых приборов, если они на всеобщем. Все время прилетают и улетают какие-то корабли и унгуцы с мужиками. Я уже с радостью начинаю думать о том, что завтра все эти бесконечные люди наконец-то свалят из моего дома, хоть даже и на войну.
– А чего тут возмущаться, – пожимает плечами духовник.
– Мне кажется, они будут надо мной смеяться, что я переживаю из-за ерунды.