– Да дед уже у себя в хате в подполе сидит. Старый пень, мать его, революционный подпольщик.
Виктор Михайлович лежал на постели неподвижно, потом повернулся на бок, взбил плоскую подушку.
Катя была чуть побыстрее неведомого Михася. Прострелила хлопцу голову. Не вставая, перевернулась на спину…
– Катерина, – Сан Саныч понизил голос, – тебе машину с посыльным выслать? Официально тревогу объявить? Не дури. Когда будешь?
– Знаешь, Павел, там осматриваться не очень-то хочется. Там воняет, так что… – пробубнил Герман.
– Да мы разве не понимаем? – Пашка прочувственно перекрестился на чахлые мальвы у дверей церкви. – Не извольте сомневаться, мы люди честные, безобразий не сотворим.