– Чулки – вещь нестойкая, по опыту знаю. Помада не подошла? Или принципиально косметикой не пользуемся?
– Твой батя гнал? – спросила Катя, выдергивая кукурузную кочерыжку-пробку.
Герман вновь уставился на реку. Что от нее требовать? Сказала, по-видимому, правду. Щепоточку правды. Да что ты, собственно, у нее узнать хотел? Но уходить не хочется. Признайся, единственное, что еще держит в этой жизни – возможность украдкой глянуть на встрепанный золотистый затылок.
– Это у вас от усталости, – в голосе Кати мелькнула тень прежней усмешки. – Тут вы правы, с непривычки тяжело в седле.
– Ты, дебил, думал, что я стрельнуть могу? – Катя поморщилась, не делая, впрочем, попыток вырваться из объятий. – Я на службе.
– Прямо Шаляпин, – тихонько сказал Пашка.