– Политика, – майор задумчиво вытер руки об изжеванные брюки. – Что-то я не пойму, они вроде не нас ждали. Где-то прокололся наш связной. Ладно, попозже разберемся.
– Екатерина Георгиевна, там у них тачанка. Они Прота уволокли. И ваш писклявый с ними, – завопил Пашка.
Ты стреляешь, потому что стреляют в тебя.
В чаще опять вскрикнула полуночница-кваква. Смейся-смейся. Да, одичал Герман Олегович, только карабином на плече от загнанного зверя и отличается. Варвар, кочевник, цыган, бродяга… «Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы, с раскосыми и жадными очами…» Неведомыми путями дошли до Изюма манерные новомодные строки. Насчет очей перебор. Тут мы с утонченным Александр Александровичем не сравнимся. Очи самые банальные, невыразительные, и заглядывать, затаив дыхание, в такие глазенки никто не будет. Не чарует взор дезертира-прапорщика. Посредствен-с.
Рукоять «маузера» обдуманно врезалась в прекрасное лицо, – кольцо на рукояти разодрало насквозь щеку, хрустнули зубы. Изуродованная сестра-хозяйка ударилась о стену, со всхлипом осела на пол.