— Это за «Беду»? — спросил Виктор, наливая.
В зеркало ему было видно, как она поднялась, подошла к креслу, забралась с ногами и стала смотреть на него. Виктор ей подмигнул. Опять она была другая, нежная-нежная, мягкая-мягкая, ласковая-ласковая, свернулась, как сытая кошка, ухоженная, обглаженная, благостная — совсем не такая, что поднялась вчера к нему в номер.
— Н-да, — сказал Виктор. — Такого со мной еще не бывало. И много денег?
— Какая жалость, — сказал Виктор. — Тогда я пойду, пожалуй… — Он посмотрел в туман и дождь, где скрывались полицейские.
— Племянничек ушел, — сказал он с сожалением. — Так я до него как следует не добрался.
— Ты там, потише! — сказал полицейский с недовольным лицом. — Здесь полиция.