– Что молчите, господин прапор? – поинтересовалась Катя. – Вы горизонт обозревайте повнимательнее, но ведь и собственную точку зрения высказать вам никто не препятствует. Если она, точка зрения, не идет в разрез с генеральной линией нашей партийно-цирковой труппы.
– Эй, запорожец с запором, чего примолк? Ответить нечем? Давай, гондон, лапы до горы задирай. Жить оставлю.
Бронеплощадка сбавила ход. Солдаты спрыгнули на насыпь. Герман соскочил следом. Вокруг клубилась полутьма раннего летнего утра. Просто удивительно, насколько тихо. За спиной притаился огромный зверь-паровоз. Тихо дышал жаром и угольной пылью.
– Еге ж, влада вона і є влада, – дед поморгал на Катю, пощупал борт брички. – Вы тоді їдьте. Бричка у вас добра, та и дівка гладка. Всяко буває, мож гайдамакам сподобається. Вони хлопці ох, гарячі. Не глянуть що ви не причому.
– Нет уж. Чай тоже не цейлонский, да и «удобства» в коридоре. Вы у окошка подышите, я быстренько умоюсь.
– Я естественна, – холодно сказала Катя. – Губы могу намазать. А если вам настоящая актриса нужна, абонируйте Монику Беллуччи или Веру Холодную.