Трясучка выпустил её и она свалившись, распростёрлась лицом вниз, словно кости обратились в грязь, сбоку вылился ещё один кровавый сгусток. Её сапоги шевельнулись, скребя носками. Пальцы одной руки царапнули пол. Трясучка долго втягивал носом воздух, затем с силой выдохнул и поднял глаза на Монзу, и он улыбался. Насмешливой дружеской улыбочкой, как будто они вместе смеялись над только им понятной шуткой, которая так и не дошла до Лангриер.
— Мои сожаления. — Она забросила Кальвеса обратно в ножны. — Сделано?
— Стоя лицом к лицу с мужчиной, это одно… но так…
— Один, последний шанс. Всё о чём я прошу. — Он и счёт потерял последним шансам, уже растраченным впустую. — Всего лишь один. Боже! — Кстати, он никогда не верил в Бога. — Судьбы! — В Судьбы он тоже не верил. — Кто-нибудь! — Он никогда не верил ни во что, дальше следующей рюмки. — Лишь… ещё один… шанс.
— Говнище. — Он, пытаясь выглядеть как камень, изо всех сил вжался в кладку, ладони саднило раздражением от стискивания пеньки. Надежда только на то, что никто не захочет именно сейчас посмотреть вверх. Они пролязгали под ним и он испустил долгий свистящий выдох, сердце гремело в ушах громче чем когда либо. Он обождал, пока они зайдут за угол здания, восстанавливая дыхание для последнего рывка.