Монза ответила спокойным суровым взглядом. — И от скорпионов бывает польза. Я спрашиваю: ты — можешь нам помочь?
Похоже на триумф после победы в Светлом Бору, только она стала старше и ей ещё больше ничего не хотелось, брат вместо того, чтобы греться в лучах славы, гнил в грязи, и старый враг Рогонт стоял за ней вместо старого друга Орсо. Наверное к такому итогу в конце концов-то и приходит история. Поменять одну ушлую сволочь на другую — вот и всё на что ты можешь надеяться. Они пересекли Плачущий Мост, Монетный Мост, Мост Чаек — нависшие изваяния морских птиц злобно глазели на ползущее мимо шествие, бурые воды Этриса лениво взбалтывались под ними. Каждый раз, когда бы она не обогнула угол, на неё обрушивался очередной вал хлопков и приветствий. Очередной вал тошноты. Сердце бухало молотом. Каждую минуту она ждала, что сейчас её убьют. Мечи и стрелы кажутся более уместными, чем цветы и добрые пожелания, и, естественно, гораздо более заслуженными. Агенты герцога Орсо, либо его союзников из Союза, либо сотен других, испытывающих к ней глубокую личную неприязнь. Блин, да если бы она стояла в толпе и увидела какую-то бабу на коне в таком виде, она б убила её просто из принципа. Но Рогонт должно быть постарался, распуская слухи. Талинский люд любил её. Или любил её образ у себя в голове. Ну или их заставили себя так вести.
Соториус, канцлер Сипани, был первым, кто показался из великих и благородных. Или из убогих и порочных — смотря кого об этом спросишь. Он был настоящим ископаемым, с белыми волосами и бородой, согбенный под весом тяжёлой цепи занимаемой должности, которую носил ещё задолго до рождения Монзы. Он упорно ковылял с помощью трости и старшего из своих сыновей — тому самому было уже примерно под шестьдесят — у локтя. За ним следовали несколько колонн выдающихся граждан Сипани, солнце сверкало на драгоценных камнях и навощенной коже, ярких шёлках и парче.
Она стряхнула его. — Я знаю. — Но её восставшее нутро думало иначе.
Он опустил взгляд на секиру на коленях. — По-моему, убийца.
— Никогда прежде не встречал. — Коска подбросил Кальвес в ножнах и Монза ловко поймала его в воздухе. — Если не считать верность каждого самому себе. Есть какой-нибудь план, кроме ожидания, пока Ганмарк не призовёт нас?